Эфиопы в возрасте от 3 до 20 лет при виде иностранца скапливаются огромными толпами и повторяют «Ю» до тех пор, пока «мистер» не отреагирует как-нибудь (например, начнет раздавать деньги, конфеты и шариковые ручки) . Взрослые обычно слишком заняты для бессмысленного «ю-юканья», но порой и замотанный в простыню аксакал может подойти к обступившей иностранца толпе, чтобы вставить свое веское «Ю».На самом деле «You» - всего лишь английский перевод амхарского фамильярного обращения «анте» («эй, ты!»), используемого, когда имя человека неизвестно. Но эфиопы вкладывают в единственно (зачастую) знакомое им английское слово одновременно приветствие, вопрос, и надежду (ну хотя бы на шариковую ручку).
В стране победившего «Ю», где цивилизация отчаянно буксует, а отдельные граждане ходят с глиняными тарелками в растянутых губах, явно должны сохраниться интересные профессии. И конечно они тут есть! Эфиопия – сельскохозяйственная страна. Большинство ее жителей – крестьяне, но в деревне денег не заработать, поэтому многие молодые люди устремляются на поиски счастья в столицу. Так поступил и Чалошифера, 22 летний пастух из племени оромо. Он потратил скромные сбережения на автобусный билет, чтобы проехать 150 километров отделяющих забытую православным эфиопским богом деревеньку Фитчи и попасть в оазис счастья – Аддис Абебу.
«Новый цветок» - так переводится название этого города. Тут видимо сквозит какая-то аллегория насчет малопривлекательного места, из которого произрастает цветок лотоса. Но если в Аддис Абебе и росли когда-то лотосы, то их на корню сжевали бродящие по городу коровы и ослы. Город-лабиринт со своими закоулками, тупиками, ямами, ухабами, тайнами и загадками. Эта столица не верит не только слезам, но также мольбам, ползанью на коленях и демонстрированию деревянных протезов – слишком уж многие пытались покорить Аддис-Абебу, используя привычный для Эфиопии лозунг «You! Give money!»
Но честному и работящему парню, как наш Чалошифера, «Новый цветок» всегда готов дать шанс. Для этого на местных рынках существуют «брокеры», агенты по найму. Так, сговорившись о деньгах, паренек из Фитчи оказался в заведении мадам Дебриту. «Дебриту Интернешнл» - частный дом на окраине Аддис Абебы. Забор из кусков жести, земляной пол, низкие деревянные скамейки. Здесь работают 5 мужчин и 5 женщин. Женщины принадлежат семье Дебриту, а мужчины – гастарбайтеры из сельской местности. В этом доме занимаются изготовлением одежды. Пожалуй, это можно было бы даже назвать модным домом, ведь Дебриту выбрасывает на рынок не какой-нибудь ширпотреб, а авторские шали, платки и платья, с постоянно обновляющимся дизайном рисунка. Европейские дизайнеры пришли бы в замешательство, увидев с чего кутюрье Дебриту начинает свою работу – с мешка эфиопского хлопка. 
Сначала хлопок чистится от грязи и посторонних вкраплений, затем белая вата скручивается в нитку при помощи веретена. Позже мастерицы Дебриту сматывают нитки в пряжу, стирают ее и сушат на улице. Чистая пряжа сматывается в катушки при помощи специальной машины медеуоря – гения эфиопской инженерной мысли. Такие машины собирают самостоятельно, но можно купить и на рынке за 150 быр (примерно 15 долларов). Деревянная катушка на металлических шарнирах с перетяжками, сделанными из нарезанных тонкими полосками автомобильных шин. (Старые автомобильные шины – излюбленный в Эфиопии материал, из него делают обувь, тазы, ведра и многое другое). В ручке медеуоря дырка, куда вставляется обычная палочка. Ручка крутится, катушка вертится, из полкилограмма хлопка получается один плотный моток ниток. Из этих ниток ткач Чалошифера в течение дня сделает шаль, которая будет продана за 70 быр (или за 100, если рисунок на шали совсем новый).
Ткачи работают по 9 часов с перерывом на обед. У каждого свое рабочее место (выкопанная в земляном полу яма) и персональный станок (замысловатая подвешенная на веревках конструкция из палок и ниток). Спят все пятеро в этой же комнате на прикрепленной под потолком полке, напоминающей насест в курятнике. Контракт заключают на два месяца. Зарплата выдается каждую неделю – 100 быр (10 долларов). Потом Чалошифера на заработанные деньги купит подарки родным (соль, специи, кофе, одежду) и поедет к себе в Фитчи пасти ослов. Разведением ослов занимается его семья. Но сам Чалошифера мечтает закончить школу – 12 классов (пока что он не закончил девятый), поступить в институт и выучиться на ветеринара.
Таких нигде не зарегистрированных «домашних» компаний, как у Дебриту, в Аддис Абебе хватает. В цеха стихийно объединяются не только ткачи, но и представители других профессий. Всего в нескольких кварталах от «Дебриту Интернешнл» находится гончарный цех. В Эфиопии до сих пор популярна глиняная посуда. И не только в деревнях, но и в столице. Басазан – хозяйка семейного предприятия по производству изделий из глины. Ее сестра, три дочери и две племянницы – вот и весь персонал компании. Глину берут с горы Энтото в паре километров от дома. Мастерицы могут изготовить кувшин любого размера: 10-литровый гамбо, 25-литровый инсра и даже 50-литровый ган. Но нынешняя неделя благоприятна для производства крошечных кувшинчиков для кофе – джабана. 
Такой кувшинчик есть почти в каждом местном доме, ведь как никак Эфиопия считается родиной кофе. Спрос на джабана высок. Глина – материал непрочный, раз или два в год каждая хозяйка покупает новый кувшинчик взамен разбитого.Мастерица-горшечница в день может слепить до 10 джабана. Никакого гончарного круга или другого инструмента – вся работа ведется только руками. Готовые кувшины несколько дней сушат на улице, а потом обжигают в костре. Для обжига собираются ветки эвкалиптовых деревьев. По словам женщин, это придает кувшинам красивый черный цвет.
Джабана используют во время традиционной эфиопской кофейной церемонии. Вот еще одна интересная профессия. Женщины варят и разливают кофе прямо на улице. Зерна трижды моют прямо на металлическом листе для жарки, пока лист нагревается. Потом кофе жарят, постоянно перемешивая зерна, чтобы не пригорали.
Когда зерна приобретут такой же цвет, как у кофейника-джабана, их ссыпают в ступку. Размалывают кофе при помощи пестика зена-зена. Такие пестики должны быть очень тяжелыми, поэтому их переплавляют из деталей от пришедших в негодность со времен эритрийской войны советских танков. Так боевые машины продолжают бой, но теперь уже с кофейными зернами. Размолотый кофе ссыпают в кувшинчик, заливают водой и ставят на огонь. Чтобы кофе закипел быстрее, джабана закрывают крышечкой, например от пивной бутылки. В узком горлышке кувшина металлическая крышка как раз встает очень удобно. Чтобы проверить густоту кофе, немного жидкости отливают в стакан, а потом выплескивают ее прямо на кувшин. Это уже для того, чтобы джабана не перегрелся и не лопнул, добавив работы горшечницам. У последних и без того забот хватает.К субботнему рынку мастерицы собираются подготовить больше сотни джабана. А потом начнут делать огромный ган.
Есть заказ от пивного цеха. Это еще один процветающий бизнес Аддис-Абебы.Талла-бет, так называется это заведение, в переводе – «пивной дом», где продается талла, домашнее пиво. Здесь его готовят, здесь же и наливают всем желающим. Каждый пьянчужка Аддис-Абебы легко найдет талла-бет по специальному знаку у ворот – надетой на палку пустой консервной банке.
Для изготовления таллы используется пшеница и хмель. Сырье перетирают в огромной ступе, смешивают с водой и оставляют бродить в закрытом глиняном кувшине. Через неделю талла готова, а талла-бет широко открывает свои двери для таких парней, как Чалошифера. Хотя если молодой оромо действительно хочет выучиться на ветеринара, то пожалуй ему стоит ограничиться кофе.
Для GEO