Попав в колонию Шип-ярд на севере Белиза, будто оказываешься в Европе позапрошлого века. Одноэтажные деревянные домики с веревочными качелями у крыльца, конные упряжки, светловолосые фермеры в широкополых соломенных шляпах и штанах с подтяжками, женщины в старомодных платьях – это не декорации к историческому фильму, а колония меннонитов, христианской секты, отказавшейся от благ современной цивилизации и занимающейся сельским хозяйством. Меннониты появились в Голландии и Швейцарии после Реформации XVI века и были вынуждены скитаться по всей Европе. Их одинаково жестоко преследовали как католики, так и протестанты, из-за особенностей вероучения, но в первую очередь – за отказ платить налоги и служить в армии, с точки зрения феодалов это было чудовищным преступлением. Однако меннониты обладали и неоспоримыми достоинствами: много работали на земле, обеспечивая общество продуктами, не были склонны к протестам и жалобам, не совершали преступлений. Судьба была переменчива к меннонитам: то очередной феодал решит, что это идеальные подданные, и пригласит жить к себе, то его наследники ввяжутся в войну, и пацифисты-меннониты окажутся помехой и дурным примером для прочих крестьян, желающих увильнуть от почётной обязанности погибнуть за своего господина.
Долгое время меннониты жили в Германии, потом в Пруссии и даже в России по приглашению императрицы Екатерины II, даровавшей им земли в Поволжье. Первая Мировая и последовавшая за ней Гражданская война разрушили тихое счастье колонистов. Троцкисты, махновцы и просто бандиты всех сортов бессовестно грабили «немецкие» колонии, называя меннонитов «кулаками» и пособниками «немецкого империализма». Пришлось снова сниматься с насиженных мест и бежать в Канаду, в США и дальше в Мексику и Центральную Америку. О русском периоде меннонитов напоминают слова «вареники», «булка», «труба», вкраплённые в архаический немецко-голландский диалект, на котором до сих пор говорят белизские колонисты. В Шип-ярде их около 3 тысяч человек, это самая большая колония в Белизе.
Меннониты – искусные фермеры, превратившие провинциальный Белиз в цветущие территории с собственными школами, магазинами и банками. Меннониты обеспечивают всю страну молоком, мясом, яйцами, крупой, овощами и, вдобавок, прекрасной деревянной мебелью. При этом многие колонисты упорно игнорируют блага современного мира, такие как автомобиль, пресса, косметика или даже электроэнергия. Конечно, полностью отказаться от этих благ соглашаются не все. Прогрессивные колонии приобретают трактора для обработки земли и проводят в доме электрический свет. Староверы их за это осуждают: сначала электроэнергия в доме, потом папироса во рту, выпивка и добрачные половые связи – всё это ступеньки лестницы ведущей в преисподнюю.
Многие же меннониты выбирают промежуточную позицию. Проводят электричество в мастерскую, но не в жилые помещения. Покупают трактор, но сразу меняют обычные резиновые колёса на самодельные железные. Как пояснил мне один из меннонитов: «Наша вера велит обходиться лошадью. У машины резиновая обувь, а у лошади железная. Если поставить на трактор железные колеса, то получается, что это уже не машина, а лошадь!» Когда я спросил, отчего у прицепленной к трактору телеги резиновые колёса, он глубокомысленно заметил: «Если телега прицеплена к лошади, то какая разница, какие у неё колёса?»
Помимо прочего, машину с железными колёсами нельзя использовать для передвижения по дороге, а только для работы в поле – это ещё одно оправдание для запрещённых тракторов. Другая хитрость – нанимать трактористов из числа местных индейцев, которым вера не запрещает пользоваться механизмами. Меннониты живут с индейцами в дружбе и даже иногда помогают последним необременительной ссудой на покупку дома или техники. Колония также содержит ряд благотворительных учреждений и бесплатно снабжает продуктами государственные госпитали.
По белизским меркам меннониты богаты. Но их богатство – результат упорного труда. Меннониты не тратят время на пустые развлечения, работают от заката до рассвета, ездят на открытых двуколках, пашут на лошадях или «обутых в железо» тракторах, вечеряют при свете свечей и масляных ламп, воспитывают детей, а по воскресеньям ходят в молельный дом. Дети учатся в принадлежащих колонии школах до 12 лет, изучают Библию, немецкий язык и арифметику, после чего считаются взрослыми и помогают родителям в работе до тех пор, пока не женятся и не заводят собственное хозяйство. Семьи большие – по 15-20 детей, неудивительно, что меннонитам с каждым поколением требуется всё больше земли. Возвращаться в Европу – бессмысленно, там земля уже давно в частной собственности. Порой меннониты мечтают о возвращении на бескрайние просторы России, если бы только российское правительство гарантировало им неприкосновенность и право жить в соответствии со своими религиозными убеждениями. В своё время именно такой договор меннониты подписали с правительством Белиза. Но последнее всё равно придумывает новые формы налогов и поборов, вынуждая фермеров без конца повышать производительность труда, а следовательно пользоваться ненавистной техникой и удобрениями. Хорошо хоть, Белиз находится под британским протекторатом и в ближайшее время не собирается ни с кем вести войну, иначе меннонитам в очередной раз пришлось бы покинуть родные дома и продолжить скитания по свету.
Попав в колонию Шип-ярд на севере Белиза, будто оказываешься в Европе позапрошлого века. Одноэтажные деревянные домики с веревочными качелями у крыльца, конные упряжки, светловолосые фермеры в широкополых соломенных шляпах и штанах с подтяжками, женщины в старомодных платьях – это не декорации к историческому фильму, а колония меннонитов, христианской секты, отказавшейся от благ современной цивилизации и занимающейся сельским хозяйством. Меннониты появились в Голландии и Швейцарии после Реформации XVI века и были вынуждены скитаться по всей Европе. Их одинаково жестоко преследовали как католики, так и протестанты, из-за особенностей вероучения, но в первую очередь – за отказ платить налоги и служить в армии, с точки зрения феодалов это было чудовищным преступлением. Однако меннониты обладали и неоспоримыми достоинствами: много работали на земле, обеспечивая общество продуктами, не были склонны к протестам и жалобам, не совершали преступлений. Судьба была переменчива к меннонитам: то очередной феодал решит, что это идеальные подданные, и пригласит жить к себе, то его наследники ввяжутся в войну, и пацифисты-меннониты окажутся помехой и дурным примером для прочих крестьян, желающих увильнуть от почётной обязанности погибнуть за своего господина.
Долгое время меннониты жили в Германии, потом в Пруссии и даже в России по приглашению императрицы Екатерины II, даровавшей им земли в Поволжье. Первая Мировая и последовавшая за ней Гражданская война разрушили тихое счастье колонистов. Троцкисты, махновцы и просто бандиты всех сортов бессовестно грабили «немецкие» колонии, называя меннонитов «кулаками» и пособниками «немецкого империализма». Пришлось снова сниматься с насиженных мест и бежать в Канаду, в США и дальше в Мексику и Центральную Америку. О русском периоде меннонитов напоминают слова «вареники», «булка», «труба», вкраплённые в архаический немецко-голландский диалект, на котором до сих пор говорят белизские колонисты. В Шип-ярде их около 3 тысяч человек, это самая большая колония в Белизе.
Меннониты – искусные фермеры, превратившие провинциальный Белиз в цветущие территории с собственными школами, магазинами и банками. Меннониты обеспечивают всю страну молоком, мясом, яйцами, крупой, овощами и, вдобавок, прекрасной деревянной мебелью. При этом многие колонисты упорно игнорируют блага современного мира, такие как автомобиль, пресса, косметика или даже электроэнергия. Конечно, полностью отказаться от этих благ соглашаются не все. Прогрессивные колонии приобретают трактора для обработки земли и проводят в доме электрический свет. Староверы их за это осуждают: сначала электроэнергия в доме, потом папироса во рту, выпивка и добрачные половые связи – всё это ступеньки лестницы ведущей в преисподнюю.
По белизским меркам меннониты богаты. Но их богатство – результат упорного труда. Меннониты не тратят время на пустые развлечения, работают от заката до рассвета, ездят на открытых двуколках, пашут на лошадях или «обутых в железо» тракторах, вечеряют при свете свечей и масляных ламп, воспитывают детей, а по воскресеньям ходят в молельный дом. Дети учатся в принадлежащих колонии школах до 12 лет, изучают Библию, немецкий язык и арифметику, после чего считаются взрослыми и помогают родителям в работе до тех пор, пока не женятся и не заводят собственное хозяйство. Семьи большие – по 15-20 детей, неудивительно, что меннонитам с каждым поколением требуется всё больше земли. Возвращаться в Европу – бессмысленно, там земля уже давно в частной собственности. Порой меннониты мечтают о возвращении на бескрайние просторы России, если бы только российское правительство гарантировало им неприкосновенность и право жить в соответствии со своими религиозными убеждениями. В своё время именно такой договор меннониты подписали с правительством Белиза. Но последнее всё равно придумывает новые формы налогов и поборов, вынуждая фермеров без конца повышать производительность труда, а следовательно пользоваться ненавистной техникой и удобрениями. Хорошо хоть, Белиз находится под британским протекторатом и в ближайшее время не собирается ни с кем вести войну, иначе меннонитам в очередной раз пришлось бы покинуть родные дома и продолжить скитания по свету.