Royal Einfield «Bullet» – лучший мотоцикл, который можно приобрести для путешествия по Индии. Устаревший, прожорливый, ненадежный, и ездить на нем едва ли комфортабельнее, чем на газонокосилке… Но, как выразился один знакомый австриец: «в нем столько стиля!»
BMW, KTM и даже Harley Davidson покажутся неуместными на индийских дорогах. Но «пуля» – именно так переводится название модели – более полувека, не меняясь, летает по территории от Бомбея до Калькутты, и от Леха до Каньякумари.
Разумеется, я искал именно «буллет» и не рассматривал другие варианты.
По местным законам иностранцы не могут покупать транспортное средство с рук без перерегистрации и прочих сложных формальностей. Но в Индии на проделки «белых мистеров» смотрят сквозь пальцы. В туристических районах предлагают мотоциклы без документов, у которых сменилось уже несколько десятков владельцев. Риск нарваться на полицейскую проверку есть, но умение улыбаться, покаянно кивать головой, говорить «Yes, Sir. I understand, Sir. Sorry, Sir...» (Да, сэр. Я понимаю, сэр. Прошу прощения, сэр…) и наличие купюры в сто рупий, как правило, решают любые проблемы.
Я встречал парня, который утверждал, что проехал всю Индию насквозь не только без прав, шлема и документов на мотоцикл, но даже вместо номерного знака у него висела картинка с изображением цветов и хипповского пацифика.
Покупка мотоцикла на севере штата Гоа напомнила мне сцену из фильма «Брат-2», в которой главный герой выбирал себе автомобиль для поездки в Нью-Йорк.
- Молодой человек, вы не смотрите на внешний вид! Знаете, какой у него мотор?!.. – уверял меня продающий по сходной цене полудохлый «Буллет» израильтянин. Почему-то в Гоа торговлей «Буллетами» занимаются преимущественно медоречивые сыны Сиона. Совершать с ними сделку можно, если вы хороший механик и можете проверить, что за «троянского коня» вам подсовывают. Я же решил не рисковать и, немного покатавшись по округе на арендованном мотороллере, встретил продавца-австралийца.
Улыбчивый программист из Мельбурна, представившийся Тони О`Брайеном, запросил за потертое крутобокое чудо неслыханную цену в 35 тысяч рупий (700 долларов). Но он был так убедителен, расхваливая внештатные особенности мотоцикла – раздельные сиденья на пружинах, задний амортизатор, дисковые тормоза – что я размяк душой и кошельком.
Документом о совершении сделки стал обрывок тетрадного листа, на котором было указано «Я Тони из Австралии продал Григорию из России этот мотоцикл номер такой-то». В дополнение к этому мне было передано еще несколько подобных мятых бумажек, доставшихся в свое время Тони. Большая часть цепочки продавцов-покупателей сгинула в истории, так что с первоначальным владельцем Бургом Люксембургом, 15 лет назад купившим и зарегистрировавшим сей агрегат в Мадрасе, меня ничто не связывало. Я было подумал нарисовать в «фотошопе» водительские права Люксембурга на имя Бурга Люксембурга, но передумал. Не столько в силу природной честности, сколько оттого, что индийского полицейского не проведешь – хоть ты и Люксембург из Люксембурга, а 100 рупий отдай, не греши.
Днем на жаре мотоцикл заводился сносно, но с утра приходилось долго возиться, прежде чем остывший за ночь монстр оглашал округу своим ревом.
Первая скорость – вверх, три последующие – вниз. Чтобы найти «нейтралку», была предусмотрена специальная педаль, но она не срабатывала, так что, заглушив мотор, приходилось долго щелкать передачами, пока нейтральное положение не находилось.
Спидометр у «чуда» не функционировал, а индикатор топлива отсутствовал в принципе. Чтобы понять, сколько еще осталось горючего, нужно было поболтать мотоцикл из стороны в сторону. При этом, если наполнить полный бак, то днем топливо норовило закипеть и прыснуть во все стороны из-под крышки бака и снизу из карбюратора, а ночью бензин могли слить недоброжелатели.
По бокам мотоцикла были установлены металлические дуги для кофров и сумок – туда как раз поместились рюкзаки. При езде по ямам и кочкам «Буллет» дребезжал металлом, как несущееся стадо быков с колокольчиками на шеях.Первый опыт езды по индийским дорогам открыл много нового. Например, что поворот нужно показывать не индикатором, а рукой. Движение в Индии левостороннее, и для обгона вы включаете правый индикатор. И неправильно! Следующий за вами водитель подумает, что вы показываете ему - «обгоняй». Обычно этот знак используется водителями грузовиков, но и мотоциклиста могут начать обгонять в тот момент, когда он сам решит пойти на обгон.
Помимо несуразицы в сигналах, в Индии не соблюдают рядность и дистанцию, практикуют двойные обгоны, игнорируют сплошную и даже двойную сплошную. Правило одно: кто сильнее, тот и прав. А сила, как известно из школьных учебников, есть масса, помноженная на ускорение. То есть, если на вас по «встречке» несется грузовик, то прав он, а не вы – съезжайте на обочину.
К счастью, скорости в Индии все-таки невысокие, иначе количество перевернутых грузовиков и лежащих вокруг них на дороге «аварийных» зеленых веток было бы в разы больше. Выше чем у грузовиков с автобусами приоритет только у коров. Это священные животные, и все транспортные средства обязаны уступать им дорогу.
Очевидно, не многие индийские водители посещали курсы вождения. Недостаток теории восполняют обилием практики – бесстрашию маневров, исполняемых на местных дорогах, позавидовали бы даже японские летчики-камикадзе.
Для самых неграмотных предусмотрены поучающие надписи на задних бортах грузовиков.
«Stop-signal» и корявенькое изображение ноги, жмущей на педаль. Чтобы едущий сзади водитель знал, загорелась красная лампа, значит грузовик будет тормозить, и ты тормози тоже!
«Keep Distance» - не прижимайся. Скорее всего стоп-сигналы все равно не работают. Торможение случится неожиданно.
«Use Horn» – при обгоне жми на гудок. Зеркала заднего вида у грузовика отсутствуют, либо в них ничего не видно.
Стрелка или зеленая бляшка показывают, с какой стороны обгонять – справа.
«Save Oil, Save India» (сбереги топливо, сбережешь Индию), «Avoid AIDS» (избегай СПИДа), «India is Great» (Индия велика) – ну это просто так для общего развития.
В Индии мало светофоров, во многих городах они просто отсутствуют. А там, где они есть, польза от них сомнительна. Часто они просто мигают желтым, что означает: «осторожно, опасный перекресток». Но иногда мигают красным. Это значит: «осторожно, очень-очень опасный перекресток».
Не слишком рассчитывая на правила движения, индийские водители надеются на помощь высших сил. Цепляют к бамперу обереги в виде лимончиков и перцев чили, украшают борта охранительными символами и свастиками, подвешивают заговоренный тапочек, изображают отпугивающего злых духов короля демонов Равану или рисуют на кабине глаза – чтобы машина лучше видела дорогу и сама знала, куда ей ехать. Внутри автобусов, грузовиков, а иногда и легковых автомобилей, устанавливают алтари со статуэтками божеств, гирляндами цветов, подмигивающими электрическими лампочками и дымящимися благовониями.
Из-за несоблюдения дистанции машины часто задевают друг друга, поэтому все ездят с царапинами. Но никто не обижается. Чего обижаться, если карма такая? Все равно раньше или позже поцарапаешься.
Для длительной езды нужно выбирать время. Самое лучшее – утром, пока дороги пусты, а солнце еще не начало жечь, и во второй половине дня, до 17 часов. Позже приходится искать стоянку, чтобы запаса светлого времени хватило на устранение непредвиденных поломок.Ночью ездить опасно. Во-первых, индийцы предпочитают гонять с включенным дальним светом, не задумываясь о том, что слепят встречных водителей. Во-вторых, в темноте не видны ямы, коровы, слоны, верблюды, черные свиньи, норовящие внезапно выскочить на дорогу из кустов, велосипедисты, трактора, груженые длинными и острыми стеблями тростника, а также занимающие всю полосу передвижные четырехколесные лавки, их с наступлением ночи катят домой уличные торговцы, не заботящиеся о том, чтобы включить хотя бы фонарик.
Еще один бич индийских дорог – полицейские. Но не те, в светло-коричневой униформе, а закатанные под асфальт, лежачие. Они встречаются в самых неожиданных местах, даже на хайвеях. Форма их произвольная – от плоских до высоких крутых бугров, об которые можно запросто разбиться, если не заметить их вовремя. Переваливая через такие даже на минимальной скорости, всё равно чиркаешь днищем.
Лежачий полицейский в Индии называется hump, то есть «горб». На узких дорогах эти горбы создают заторы. В некоторых случаях этим можно воспользоваться, и обогнать застрявший на горбе медлительный автобус или грузовик. Но это не всегда безопасно. Однажды вечером я пошел на обгон автобуса, торопился, чтобы успеть перед встречными машинами, отчаянно слепящими меня фарами, и это чуть не стоило мне жизни. Перед автобусом ехал мотоцикл, на заднем сиденье которого сидел пассажир и держал в руках металлическую арматуру, метра три длинной. Ослепленный фарами, я чудом успел затормозить в сантиметрах от этого штыря. В темноте его было не видно, а мотоциклистам и в голову не пришло привязать к длинному острому пруту красную тряпку.
Штат Гоа славится извилистыми узкими дорожками. Когда они пусты, кататься по ним приятно. Но есть риск, что из-за поворота выскочит туристический джип – эти носятся быстро и, как правило, по центру дороги, так что стоит быть начеку. В остальном, Гоа – отличное место для освоения байка, а также для поиска «сообщников» по длительному путешествию. Впрочем, сбиваться в мотобанду я не собирался, предпочитая придумывать маршрут самостоятельно и отдыхать, если ехать не хочется.
Гоа – штат маленький. За день можно проехать его из конца в конец и обратно. Другое дело – соседняя Карнатака. Этот штат отделен от Гоа гатами, то есть грядой высоких холмов, Здесь все по-другому. Много прямых широких дорог, больше пространства, нет «игрушечности» бывшей португальской колонии. Чувствуются масштаб и мощь настоящей Индии. Встречные водители бибикают, мигают фарами и машут руками – приветствуют.
За проезд в другой штат мне пришлось заплатить. Дежурящий на границе между Гоа и Карнатакой полицейский не посмотрел на техпаспорт, выписанный на чужое имя, и права, русские, на которых даже не было написано по-английски, что это именно права, а не читательский билет библиотеки. Он сразу потребовал страховку, экологический сертификат и еще что-то, чего у меня заведомо не могло быть.
Попугав ответственностью за нарушение законов Карнатаки, страж правопорядка вполголоса сказал:
- Give me little something and go!» (дай мне что-нибудь и езжай).
«Little something» оказалось равно 300 рупиям, но после небольшого торга снизилось до 100 – стандартному штрафу за небольшое нарушение.
Первой серьезной остановкой на маршруте стал городок Гокарна – святое место. Там есть почитаемый храм, связанный с найденным в этих краях лингамом (каменным фаллосом), одним из символов бога Шивы. В Гокарну приезжают туристы, паломники, сумасшедшие. По праздникам здесь катают храмовую колесницу, такую большую, что если её древнее деревянное колесо положить на землю, на нем могло бы разместиться несколько мотоциклов вроде моего.
Задержавшись в Гокарне, я начал изучать йогу, полагая, что это в дальнейшем пригодится. Во время длительного путешествия вибрация мотоцикла вредит позвоночнику. Стоит регулярно делать гимнастику и растяжки.
Еще одна полезная штука, практикуемая йогами – промывание носа. Берется небольшой пластмассовый чайник с соленым раствором (чайная ложка соли на пол-литра воды), и раствор заливается сначала в левую ноздрю (выливается из правой), потом в правую. При этом лучше сидеть на корточках. Носовая полость очищается от пыли и копоти индийских дорог. Защитить лицо от грязи можно при помощи марлевой маски или хлопчатобумажного платка. Без такой защиты ездить по индийским дорогам сложно. Особенно, когда перед вами едут грузовики, извергающие такой выхлоп, что экологи в Европе упали бы в обморок от одного его цвета.
После такой подготовки, мне ничего не было страшно. Оставалось только надеяться, что мотоцикл не подведет. «Буллет», правда, капризничал в самое неподходящее время.
По дороге из Гокарны в кришнаитский Удупи, я решил на крутом подъеме обогнать грузовик. Тяжело груженый монстр еле полз, поэтому я не сомневался, что легко оставлю его позади. Обогнав грузовик, я встал перед ним, но тут почувствовал, что мотор мотоцикла… заглох. На подъеме моя скорость резко упала – я практически остановился и уже спиной чувствовал дыхание настигающего меня грузовика. Резко оттолкнувшись ногами, я едва успел выкатиться на обочину, прежде чем индийский джаггернаут похоронил меня под своими колесами. Водитель и несколько пассажиров даже высунулись из кабины, чтобы посмотреть, в порядке ли я. На их лицах было недоумение от моих маневров: вот, глупые иностранцы, водить не умеют, а туда же!
Слово «джаггернаут» (juggernaut), часто встречается в американских фильмах и компьютерных играх. Так называются огромные страшные боевые корабли, морские или космические, или гигантские роботы-убийцы. В общем, что-то грандиозное, уродливое и безжалостное. А на самом деле это просто искаженное индийское слово «джаганнатх», что дословно означает «владыка вселенной». Титул верховного божества, часто принимаемый за имя собственное и потому пишущийся с большой буквы. «Джаганнатх» можно перевести как «Господь». Так называют Вишну, Кришну, Шиву, а иногда других индийских богов. Во время религиозных фестивалей, посвященных Джаганнатху, индийцы таскают по улицам гигантские храмовые колесницы, такие же, как в Гокарне. Их тянут тысячи людей. В древности считалось, что быть раздавленным подобной колесницей – очень благоприятно. Это гарантирует удачное перерождение, а возможно и полное освобождение из колеса Сансары, бесконечного цикла рождений и смерти. Сейчас прыгать под колеса колесниц запрещено – за этим следят полицейские с дубинками.
В кришнаитском городе Удупи колесницы таскают почти каждый день. Их даже не убирают в деревянные гаражи – они всегда собраны и готовы к праздникам. Правда, они не такие большие: чтобы управиться с ними хватает и нескольких десятков человек. Каждый вечер в городе проходят факельные шествия, в которых иногда принимают участие слоны в цветных попонах. Жаль, что в торжественных процессиях не могут принимать участие мотоциклисты.
После Удупи дорога пошла через холмы, узкая и богато украшенная орнаментом из ям, трещин и крупных булыжников. Навстречу шли неторопливые индусы с мотыгами, у которых на улучшение инфраструктуры страны была целая жизнь и еще несколько следующих.
Следующая точка маршрута – знаменитые каменные храмы Белур и Халебид с резными изображениями улыбчивых божеств и грудастых богинь. Местные скульпторы знают толк в женской красоте и ни в чем не ограничивают свою фантазию. Иным богиням позавидовала бы и силиконовая спасательница Малибу Памела Андерсон.Халебид уже стал популярным местом: зеленая лужайка, продавцы открыток, толпы туристов и веселые экскурсоводы, тыкающие указкой в резную камасутру на стене храма. Городок Белур сохранил дикую самобытность, пыльный и неухоженный, еда в ресторанах несъедобна, а тараканы в туалетах гостиниц – крупнее, чем обычно. Зато вход в главный храм оставался
бесплатным, и местные жители устраивали здесь пикники и свадебные обряды.
В Индии всегда умели резать из камня. Причем в древности, когда люди не смотрели телевизор, свободного времени у них было больше, и статуи получались лучше, чем сейчас. В Шраванабелаголе на горе стоит 17-метровая статуя джайнского святого Бахубали. Из одежды на святом лишь несколько лиан, опутавших его ноги. Святой изображен во всех анатомических подробностях, и эти подробности свисают над головой проводящих службу джайнских жрецов.
Голым в Индии выжить можно – поколения джайнских и индуистских отшельников готовы это подтвердить. Но иногда бывает трудновато – в непогоду можно замерзнуть даже на юге страны.
По дороге в Майсор меня застала жуткая гроза с молниями и громом. За солнечные зимние и весенние месяцы в южной Индии успеваешь отвыкнуть, что сверху может что-то литься. Но, видимо, наступала пора летних муссонов. Стихия разошлась настолько, что чуть не смыла мой мотоцикл с дороги. Во время дождя ехать особенно сложно еще и потому, что не видно глубоких ям. Думаешь, глубина по щиколотку, и тут же проваливаешься по колено. А, вымокнув, можно простудиться. Пришлось срочно прятаться под первый попавший навес.Маленький сельский дом был закрыт на замок. Я сидел на крыльце, с тоской глядя, как уровень воды повышается, заливая колеса мотоцикла по самые оси. Неожиданно появился хозяин, пожилой деревенский скотовод в набедренной повязке-лунги. За ним шли несколько тонконогих горбатых быков-зебу. Быки с интересом обступили мотоцикл, пытаясь понять – что это за зверь, самец или самка? – но хозяин загнал любопытных животных в сарай и пригласил меня в дом, переждать ливень.
В Майсор я ехал по мокрой дороге, впрочем, солнце быстро её высушило, и неприятностей больше не случалось. Майсор – город симпатичный, там сохранились дворцы типу-султана, последнего из индийских властителей, сопротивлявшихся нашествию англичан. Султана разбили, но дворцы функционируют до сих пор, на радость иностранным туристам.
В многолюдном Бангалоре, столице штата, я изучил все виды индийских пробок: стоячие, движущиеся и такие, которые кажутся движущимися, а на самом деле стоячие. Кататься по Бангалору «буллету» не понравилось. Он постоянно глох в пробках и перегревался на жаре. Было ощущение, будто сидишь верхом на раскаленной и дымящейся печке-буржуйке. Главное – не прижиматься к металлу оголенными частями тела, иначе можно получить ожог. Вдобавок меня постоянно одолевали докучливые полицейские, желавшие получить в подарок 100 рупий.
Из Карнатаки я отправился на север в штат Андра Прадеш. Там в городке Путтапарти жил известный всему миру гуру-чудотворец Саи Баба, чьи последователи были уверены: он – живой бог. Какие только истории не рассказывали про Саи Бабу! Говорили, что он может материализовывать предметы, читать мысли, предсказывать будущее и воскрешать мертвых. В паломничество в Путтапарти приезжали самые разные люди – от нищих калек до звезд Голливуда.
Оставив мотоцикл за воротами ашрама, я провел в компании паломников несколько дней, но чудес не увидел. Только экзальтированную публику, действительно почитающую своего учителя как бога. Лишь один раз у Саи Бабы из рукава выпала цепочка, которую он вручил маленькому индийскому мальчику.
- Золото! – прохрипел в экстазе кто-то из стоящих за мной. На меня «чудо» впечатления не произвело. Фокусы я видел в цирке. А вот если бы можно было избавить Путтапарти от грязи и толкущихся перед ашрамом торговцев и попрошаек – это было бы чудо.
Впрочем, для большинства индуистов источник чудес находится не в ашраме Саи Бабы, а в 300 километрах восточнее – в деревеньке Тирумала. Там на вершине холма расположено одно из самых посещаемых и богатых мест паломничества в мире.
Серпантин растянулся на 20 километров. На нем был запрещен обгон, но водители всё равно норовили оттеснить меня в сторону и вырваться вперед. Удивительно, насколько меняется ментальность индийцев, когда они садятся за руль. Обычно расслабленные и спокойные, на дорогах всё время торопятся, лезут вперед, толкаются, не пропускают.
Тирумала – поселок, почти целиком состоящий из гостиниц. Большинство из них бесплатные или дешевые, но комнату дают лишь на группу людей по предварительной записи. Одиночек селить не хотят, а отправляют в один из «залов ожидания». Эти просторные павильоны напоминают здания вокзалов. Там можно положить вещи в камеру хранения и спать на мраморному полу в компании с сотнями других паломников, оставшихся без жилья. Даже в дорогих гостиницах сложно найти свободный одноместный номер. Мне это удалось лишь после двухчасовых поисков.
Столовые, больницы, музеи и учебные центры принадлежат местной религиозной общине. В Тирумале не продают алкоголь, сигареты или мясо, здесь это строго запрещено. Зато паломников-вегетарианцев накормят бесплатно.
В тот же вечер я отправился в храм Венкатешвары (одной из форм Вишну). Индусы верят: посетив этот храм, можно избавиться от грехов, очистить карму и получить исполнение желаний.
Со стороны храмовый комплекс оказался не очень красив, скорее он был похож на тюрьму. Его окружали решетки и клетки для паломников. Верующих специально делили на колонны, как это делают с футбольными фанатами, при входе на стадион. Для индусов стояние в очередях – часть ритуала, как бы продолжающая пешее восхождение на вершину холма и месячный пост.
Толпа медленно двигалась по зарешеченному лабиринту и пела религиозные гимны:
- Го-овинда! Го-овинда!..
Пролезть без очереди было невозможно. Зато продавался VIP билет, позволявший сократить часть пути и вместо обычных 10-ти часов петь гимны в очереди лишь 3 часа.
- В храм нельзя иностранцам! Только индуистам! – подскочил ко мне храмовый служитель в простыне.
- Я не индуист, это правда… - признал я. – Но Венкатешвару уважаю.
Служитель засомневался и попросил меня написать расписку о том, что я уважаю Венкатешвару. Я написал её с лёгким сердцем, ведь и божество благосклонно ко всем без исключения: к вайшнавам, шиваитам, джайнам и даже к мотоциклистам с туристическим билетом.
Объявление перед входом в святилище призывало верующих снимать обувь, головные уборы и украшения из цветов, цветы в храме подносят только божеству. Кроме цветов можно было пожертвовать волосы. Я видел, как многие паломники – мужчины и женщины – брились наголо в городе. С волосами они как бы избавлялись от грехов и эгоизма. Волосы складывали в бочки, за день собирая более тонны. Как мне сказали, побочный доход храма – изготовление париков и продажа их в США и Европу. Это приносило более 6 миллионов долларов в год. Впрочем, храм и так зарабатывал немало. Богачи, звезды Болливуда, политики и мафиози приезжали в Тирумалу замаливать грехи.Возле святилища люди впадали в религиозный экстаз. Ликовали, пели и толкали друг друга, стремясь увидеть божество. Двухметровая статуя из черного камня была украшена драгоценными камнями и цветочными гирляндами. В свете цветных ламп она мерцала и переливалась. Каждый хотел задержаться перед святыней, чтобы успеть произнести все просьбы и жалобы. Но сзади напирала толпа. Суровые охранники с дубинками гнали дальше. Столько часов мучения в очереди, а взамен – лишь несколько секунд созерцания бога!
Я успел попросить статую об исполнении желания: чтобы путешествие закончилось благополучно, без аварий и неприятностей. Венкатешвара одобрительно померцал в ответ драгоценными камнями и электрическими лампочками.
На выходе из храма были подвешены мешки для пожертвований. Верующие бросались на них с таким азартом, будто здесь не собирали деньги, а раздавали. Ходили слухи, будто в подвалах храма скопились тонны золотых изделий и драгоценных камней. Что касается желаний, то божество их действительно исполняло, но только те, которые нравились ему самому. По сути, оно исполняло свои собственные желания и заодно помогало храму наполнить сокровищницу.
Оставив грехи и тревоги на вершине священного холма, я скатился вниз и остановился в раздумьях. Куда ехать дальше? Мы с «буллетом» оказались в климатической ловушке. На юге начались дожди, на западе и востоке – немыслимая жара. Если поеду на север, то пока доеду до прохладных Гималаев, расплавлюсь вместе со своим железным конем. Я решил вернуться в Бангалор и продать его. Индийцы дали за мотоцикл всего 400 долларов – копейки, но учитывая его сомнительные документы, не так уж и плохо.
Спустя несколько дней я снова стал пешеходом. Стоя с рюкзаком на железнодорожном вокзале в Бангалоре, намереваясь ехать в столицу йогов Ришикеш в предгорьях Гималаев, я вспомнил про загаданное в Тирумале желание. Не обманул Венкатешвара, исполнил почти сразу! И мотопутешествие закончилось, и неприятностей не случилось.