Тертые в прямом и переносном смысле рикши-таксисты не надеются на реакцию и опыт. Вешают обереги, пишут благословляющие надписи и рисуют на мордах желтых трехколесников глаза с ресницами. Пусть тарахтелка сама следит за дорогой.
Даже на проезжей части в центре города не всегда лежит асфальт. Неожиданно, это может оказаться плитка, гравий, песок. А обнаруженная вами пешеходная дорожка вдруг обрывается глубокой ямой с торчащей арматурой.
В агрессивной среде одного из старейших городов Индии растворяются романтические представления об этой стране. Шум, гвалт, крики, кашель, вонючий сигаретный дым, харканье и носовые хрипы. Кажется, что местные жители поголовно больны. Иногда они сплевывают длинную красную от бетеля слюну, будто оставляют на асфальте потеки крови.
Какой же контраст с зелеными холмами Нилгири, свежестью Гималаев, садами Кералы, спокойствием пустынь Раджастана! Мне кажется, что именно в таких городах как Мадурай древние индийцы решили, что нет ада после смерти. Ад – здесь и сейчас. А после смерти, если грешил, ты вновь вернешься в Мадурай.
Над центром города тяжелой громадой нависает храм трехгрудой богини Минакши, грозной и почитаемой. Это одно из самых важных мест паломничества в Южной Индии. Его даже пытались включить в число современных Чудес света. Вы будто оказываетесь в азиатском Средневековье с факельными шествиями, визгливой музыкой и набедренными повязками вместо одежды.
Почему у богини три груди? Ни один местный житель не скажет. Так от рождения было. А вышла замуж за бога Шиву, и лишняя грудь отвалилась. Вот и вся история. Где-то валяется теперь эта грудь растоптанная.Прочитал в одной книге, что три груди Минакши символизируют главные человеческие грехи: эгоизм, иллюзии и гордыню. И что увидеть бога можно лишь в том случае, если избавишься от средней из «грудей», то есть – от иллюзий. Остальные две пусть висят, дело житейское.
Храм кажется особенно зловещим по вечерам, когда под грохот барабанов и труб статуэтку Шивы в сопровождении толпы несут в комнату Минакши. Боги спят вместе, а днем принимают верующих по отдельности.
В храме живет слониха Парвати, её тоже назвали в честь жены Шивы. Парвати, Минакши, Кали, Дурга – всё это разные ипостаси одной богини. У слонихи две груди, как полагается. Утром и вечером Парвати благословляет паломников, кладет хобот им на голову, а днем отдыхает в загоне, меланхолично жует ветки, позванивая тяжелыми цепями на ногах.За пределами храма город будто глумится над вами, предлагая помощь гнусавыми голосами профессиональных помогальщиков. Стоишь ты перед входом в отель, тебе указывают на дверь и говорят «отель». И за это хотят денег. А еще незаработанных денег хотят торговцы бесполезным хламом, ложные святые, городские сумасшедшие, ленивые официанты, самозваные гиды, сторожа тапочек, ушлые лифтеры и портье. Не стесняются складывать ладонь щепотью и показывать на свой рот, дескать, корми меня, больного и голодного вороненка. Одного вороненка жалко. Но когда их целая стая, кажется, что они готовы без жалости сожрать тебя.
И все-таки к Мадураю можно присмотреться. К густому запаху пряностей, бензина и нечистот привыкаешь, и серая пелена недовольства уже не застилает глаза. Вы даже можете заметить трогательные сценки. Например, ждущую пассажиров юную девушку-рикшу. На ней нежно-голубой с серебряным орнаментом шальвари-камис. Сверху зеленая форменная куртка таксиста. Тонкие руки решительно сжимают руль мотоколяски, клубок волос на затылке украшен цветами жасмина. Что заставило девушку выйти на эту работу? Что-то случилось с отцом или мужем?
А вот огромный черный бык встал посреди главной дороги.- Буууу! - сердито гудит ему грузовик.
- Муууу! - так же гневно отвечает ему бык и мотает рогами. И оба с яростным упрямством глядят друг на друга, один - нарисованными глазами, другой живыми, налитыми кровью.
В один из городских ресторанов захожу вместе с женой. Устав от ядерно-острой пищи, жена интересуется у персонала:
- Есть курд?
- Эээ...
- Ну, курд. Йогурт. Простокваша. Сейчас на телефоне фотографию покажу...
Шесть смуглолицых официантов собралось вокруг телефона, смотрят, цокают языком, обсуждают на тамильском модель трубки.
- Нет, мэм. Извините.
Это вам не благословенные Гоа и Керала, и даже не Мумбай с Дели. Это штат Тамил Наду. Если в Африке есть черная Африка, настоящая, первобытная, то в Индии есть черная Индия. И это здесь.
- Ну, хорошо. А кофе есть?
- Доса?
- Нет. Кофе.
- Эээ... Доса? Масала доса.
- Боже! Ладно, неси досу.
Официант в рубашке цвета апрельского снега убегает на кухню. И я представляю, как там он бормочет благословляющую мантру над едой, чтобы белые клиенты не отравились. Потом тщательно вытирает ложку об штаны, не давать же иностранцам грязные ложки после предыдущих посетителей?! Аккуратно и с гордостью несет поднос с едой, запустив палец в ароматную масалу. Просто потому, что масалы он положил побольше - от щедрости и переполняющей его любви. И теперь она падает с тарелки.
Еда на столе. Выглядит и пахнет неплохо. А к нашему столику ковыляет старик-уборщик. Узкое, будто высохшее лицо, подвернутая нога, живые блестящие глаза.
- Откуда вы?
- Из России.
- Оу!! СССР? Хрущев! Подгорный!
Я удивляюсь: надо же, кто-то еще помнит эти фамилии! Дед, взволнованно бормоча, отходит в сторону, но через минуту снова возникает перед нами.
- Простите, а Спасский еще жив? Спасский, чемпион мира по шахматам!
Господи, да это же было в 1969 году, еще до моего рождения! Спасский был историей, ещё когда я ходил в шахматный кружок в Доме пионеров в Ленинграде. Помню только, что чемпион проиграл американцу Бобби Фишеру и эмигрировал. Лезу в Википедию: жив Спасский, в Москве живет! Дорогой, Борис Васильевич, если вы читаете эти строки, знайте: в Индии у вас есть поклонники!
Трудно поверить, но Мадурай считают одним из центров гастрономического туризма. Например, здесь есть заведение «Аяппан Досай Кодай», где делают более 60 видов дос! Доса - это пресный блин с начинкой из вареной картошки со специями. Но здесь подают досы с шоколадом, сыром, семенами карри, помидорами. Есть даже многослойная доса-пицца. С виду заведение выглядит как обычная индийская столовая, но по вечерам к нему выстраивается очередь, как в дорогих европейских ресторанах. Приходится ждать, когда освободится столик.
Для меня доса – просто блин. Одно блюдо, чем не начиняй. И эту досу приходится есть каждый день. А что ещё? Все невегетарианские блюда такие острые, что порой трудно понять, что именно тебе принесли – рыбу, мясо или курицу. Салатов практически нет, не любят индийцы салаты. Нарубят крупно огурцы и лук, положат на тарелку вместе со стручком чили – вот тебе салат.
Тамил Наду - один из самых жарких штатов Индии. Здесь можно сгореть изнутри – от пищи, и снаружи – от солнца. Но на городских окраинах Мадурая дышится легче. И уже никто не подталкивает вас в спину.Город окружен холмами, на которых в древности селились джайны. Эти экстремальные пацифисты-ненасильники медитировали в пещерах, скудно питались веганской пищей и дружили с живыми существами, вплоть до самых маленьких.
Я согласен с джайнами, что дружить с мельчайшими нашими "братьями" лучше на горе. Здесь их просто нет: ни комаров, ни пауков, ни блох, ни тараканов. Да и людей – никого. Сидя на вершине, так приятно любить всех.
Сегодня эти холмы с выдолбленными в камне барельефами - единственное место, где можно отдохнуть от городского шума и суеты. Редкие посетители забираются так высоко, но здесь страшно красиво.
Ещё на окраине города сохранилась одна из последних в штате школа тамильской борьбы - Малиутхам. Это борьба на рыхлой земле, которую смешивают с лечебными аюрведическими травами. Школа была открыта 75 лет назад, и её тренировки напоминают то, что сейчас называют модным словом «воркаут»: турник, отжимания, прыжки, ходьба на руках.
Главного тренера зовут Рамар, сейчас ему 85. Он всё ещё учит студентов, которых в школе больше 100 человек. Но и студенты, и тренер – горюют:
- Сегодня традиционная борьба не популярна. Молодёжь предпочитает карате и современные тренажерные залы, а изучать боевые искусства предков не хочет.
Во дворе школы лежит тяжелый круглый камень. Его трудно сдвинуть с места. Весом под центнер, не иначе. Раньше во всех деревнях штата были такие. Хочешь жениться? А сил-то хватит? А ну, давай, покажи на что способен! Кандидат в женихи должен был поднять камень на грудь, а потом перебросить через себя. Справился? Женись! Не справился – тренируйся. Позволишь хилому, да больному оставлять потомство, так и нация выродится.
Посмотришь на нынешних индийцев – не каждый сдвинет этот камень, не то что перебросит через себя. Да и сам я пытался поднять валун, но не смог. Если питаться одними досами, где взять здоровье? Если вырубить деревья, где взять чистый воздух? Если сделать улицы невозможными для прогулок, откуда взять силы?Но зачем что-то менять к лучшему, если жизнь всё равно – ад и иллюзия? Жаль, что даже трехгрудая Минакши недостаточно могущественна, чтобы образумить тех, кто так считает.